Навальнисты никогда не отличались оппозиционностью к власти, об этом уже говорит то, что главная задача, которую ставили перед собой навальнисты, — это снизить коррупционные издержки на деятельность государственных органов, посредством борьбы с коррупцией. Проводимая политика демонтажа остатков демократии и приобретение исключительных полномочий президентом (подчинение судебной системы, парламента, помимо этого президенту подчинены правительство и армия, и т. д.) вызывала демагогический интерес у навальнистов постольку-поскольку это было связано с их взглядами на коррупцию в России, часто ключевая политика для борьбы против путинизма, тенденция к установлению единоличной диктатуры президента, отходила в изложении навальнистов на второй план перед коррупцией, либо коррупция выступала причиной всех зол в государстве. Тогда как коррупция является следствием уже имеющихся капиталистических отношений, как при буржуазной демократии, так и единоличной диктатуре президента, но проявляется в иных чертах. При буржуазной демократии общество в меньшей степени зависимо от чиновника, так как имеются демократические инструменты повлиять на проводимую политику и сделанные решения, тогда как при единоличной диктатуре президента зависимость выше, так как либо демократические инструменты отсутствуют, либо демонтируются, сведены на положение формальности, зарегулированности безопасной для диктатуры. Коррупционные скандалы часто используются власть предержащими как инструмент давления на неугодных чиновников или для подтверждения преданности, формирования слепого подчинения существующему режиму.

Навальнисты везде остаются навальнистами, вне зависимости от места и времени, и в России и в эмиграции, в «непринципиальности» их никто не может упрекнуть. Именно самоназванными судьями и вождями буржуазной оппозиции путинскому режиму в эмигрантской среде они себя позиционируют. Подобные борцы с коррупцией способны ужиться при любом режиме, однако накал страстей и риторика высокопарных слов борцов с путинским режимом сделала свое дело, поставила вне закона их организацию; некоторые навальнисты эмигрировали, от этого они не стали принципиальными борцами с путинским режимом, а остались борцами с коррупцией.

Но перемена места трансформировало и роль навальнистов в путинском империализме. Если раньше на фоне путинизма навальнисты выглядели разоблачителями коррупции и критиками путинизма, хотя и тогда эта роль была борьбы со следствиями, а не с причинами, а вся их деятельность сводилась в итоге к тому, чтобы увести общественность от борьбы с тенденциями насаждения путинской диктатуры и сконцентрировать внимание на коррупции, то после эмиграции, как и любое тактическое направление общественного движения не способное выйти за тактические рамки, трансформировалось в стратегическом смысле не претерпев каких-либо существенных изменений в тактике, тем самым оставшись «принципиальным».

Однако, именно «принципиальность» навальнистов превращает их за рубежом в обслугу интересов путинизма и русского империализма. Как известно, навальнисты «принципиально» разделяют чиновников и бизнесменов (олигархов), хотя всем известно какой бы не был изворотливый олигарх всюду ему не поспеть и чтобы «преуспеть» у него всегда должна быть группа лиц, которые проводят его интересы, будет то либо президент и подчиненные ему структуры или менее влиятельные лица (чиновники, партийные деятели, «общественные» деятели, блогеры и т. д.). Если говорить о контроле олигархами государства, то наиболее поддающаяся контролю является фигура президента, чем например парламент.

Империалистическое государство и штат его чиновников внутри и вовне государства проводит политику соответствующую господствующим экономическим интересам государственно-монополистического капитализма, то есть интересам финансовой олигархии, а так как в руках финансовой олигархии находятся стратегические отрасли экономики, то интересы финансовой олигархии выдают за общественные, а в действительности интересы олигархов и общественные, интересы пролетариата противоположны. Таким образом, исходя из положения навальнистов на «борьбу» с путинским режимом через призму антикоррупционности, то есть «принципиального» разделения чиновников и капиталистов, любой международный конфликт ставит навальнистов в условия поддержания интересов финансовой олигархии русского империализма и перекладывание всей ответственности за происходящее на отдельных чиновников или группу чиновников.

Как видим, внутри государства подобное «принципиальное» (антикоррупционное) разделение чиновников и капиталистов еще может носить в политике вообще вид «оппозиционности» и «буржуазности», но в международном конфликте подобная «принципиальность» не выдерживает элементарной критики.